Понедельник 25 июля. Две запланированные экскурсии по Амстердаму и вечерняя прогулка по Красным Фонарям.

Встали в 7.30. Завтрак типа «шведский стол». Обильный, вкусный. Особенно хлеб. Висело предупреждение: запрещается выносить продукты из столовой. Мы вынесли. И не одни мы. Злоупотребляли, как правило, нерусские.

Шёл дождь, а мой дешёвый плащ разорван. Купили зонтик прямо на улице возле сувенирного пассажа. Продавцы в основном чернокожие или арабы.

Этот зонтик за 5€ (в отличие от сан-маринского за 4$) исправно служит мне до сих пор.

В 9.45 сели в автобус на экскурсию по Амстердаму. Ездили около двух часов. Вышли только раз – где-то в пригороде возле мельниц. Неподалёку располагался парк отдыха и памятник Рембрандту.

Великий художник стоял на невысоком постаменте и рисовал, держа в руке альбом. Я немедленно встал рядом и  стал учить Рембрандта рисовать. Эту сцену Люся запечатлела на фото.

Из рассказа экскурсовода – россиянки, живущей в Голландии, запомнилось следующее.

·Трудолюбивые и терпеливые голландцы, как наши чукчи, подвергаются жестоким насмешкам со стороны франкоговорящих бельгийцев (валонцев), самих французов и даже англичан: смеются и над языком, очень похожим на фламандский, и над национальными особенностями[1].

·Паспорт выдаётся ребёнку через год после рождения.

·Чтобы получить аттестат зрелости, нужно строго обязательно уметь плавать и нырять.

·Пенсионеры мечтают о специальных кооперативных двухэтажных домах (нам их показали), причём борются за первый этаж.

·Красивые дома вдоль каналов и улиц часто ломают и перестраивают. Единственное условие – фасад должен оставаться прежним, чтобы сохранить неповторимый исторический облик города.

Вообще, повсюду велись ремонтные работы. Нам объяснили, что такое происходит каждое лето, поэтому летом движение затруднено.

·На проезжей части господствуют велосипедисты.

Вчера я был так увлечён красными фонарями и чёрными писсуарами, что забыл тебе рассказать про ещё одно поразительное явление: несметное число велосипедистов и в разы превышающее это число количество припаркованных велосипедов.

В некоторых местах, например, возле вокзала, их (припаркованных) было столько, что это напоминало огромный склад.

Так вот, экскурсовод сказала, что если даже велосипедист вас собьет, то первым делом посмотрит, какой на светофоре был сигнал. Увидит тот, что давал ему преимущественное право проезда, – спокойно поедет дальше. Извиняться, помогать вам встать на ноги он и не подумает.

И не дай вам бог (когда вы за рулём автомобиля) не то что сбить велосипедиста, а подать звуковой сигнал в его присутствии. Засудят: он же мог испугаться!

И ещё. В порядке вещей здесь спереть первый попавшийся велик, если своего нет под рукой, а вы куда-то спешите[2]. Поэтому все, зная, что похищение весьма вероятно, ездят на очень страшных. Но пристёгивают двумя-тремя мощными замками.

·Обратили наше внимание и на амстердамчики – небольшие чугунные столбики   высотой чуть выше моего колена вдоль набережных и улиц. Они отделяют пешеходную часть от проезжей и являются ещё одной неповторимой особенностью города.

К сожалению, власти приняли решение о демонтаже, так как на дорогах не хватает места. Амстердамчики уже можно было купить, как сувенир, или на хозяйственные нужды. Кажется, цена одного в пределах 50€ (оптом дешевле).

·Герб Амстердама: три белых креста на лазоревом фоне – чума, наводнение, пожар. Есть, чем гордиться.

В 11.45 нас высадили у алмазной фабрики. Туда была запланирована экскурсия, входящая в стоимость тура.

Ну как же – ведь из кинофильмов широко известно: разжился алмазами, – мотай в Амстердам; там знают, что с ними делать.

Мы снова (вспомни Париж, 8 сентября 2001г., парфюмерная ф-ка; гл. семнадцатая) поступили мудро: узнали, как долго наши пробудут среди алмазов, а сами ушли.

Многие нам потом завидовали. Мы замечательно провели время совсем неподалёку, в квартире, где жил Рембрандт. Запомнилась мне, впрочем, всякая ерунда: опочивальни с (почему-то) очень короткими кроватями в (почему-то) стенных шкафах, комната с множеством превосходных гипсовых слепков, мольберт живописца. Никаких картин и гравюр в памяти не осталось. Но было здорово – это я точно помню.

Возле дома Рембрандта

В музее Рембрандта

Там же

У великого мольберта

Непонятно, для ЧЕГО я сделал этот снимок. Подозреваю, что мне понравилась девушка справа.

Около двух автобус подвез нашу группу к причалу прогулочных катеров и яхт. Состоялась ещё одна запланированная экскурсия: по каналам на речном трамвайчике.

Она продолжалась около часа в сопровождении русского аудиогида. Под проливным дождём, который сильно мешал обзору, так как окна всё время запотевали.

Из нового мы увидели только красивые пролёты сразу нескольких мостов в перспективе одного из каналов. Остальное уже было знакомо по пешеходным и автобусным прогулкам.

В гостиницу, которая, кстати, очень недалеко от причала, мы возвратились часа в три.

Отдых, полдник (пообедали ещё во время автобусной экскурсии тем, что вынесли утром из столовой).

В начале пятого двинули в Рейксмузеум. Чтобы сберечь силы, воспользовались общественным транспортом – трамваем. Купили в каком-то магазине за 6,5€ полоску из 15 талонов. Одноразовый билет стоит 1,5€.

Забегая вперёд, скажу, что мы воспользовались транспортом всего 3 раза, то есть оказались в выигрыше на два с половиной евро.

Хотя на полоске значилось 15 цифр, за каждую поездку нам компостировали по четыре на двоих, или по две на одного. Непонятно, почему общее число – нечётное и удалось бы нам проехать ещё раз на оставшиеся 3 талона.

Рийксмузеум

В музее я испытал новое потрясение. А разве могло быть иначе, когда из первоклассного собрания отбирают лучшее и экспонируют на небольшой площади.

Что я запомнил? Пожалуйста: едва мы вошли в вестибюль первого этажа западного флигеля, как были сразу ошеломлены картиной размером 2,3х5,5м

«Банкет в честь Мюнстерского договора». Автор – некто Бартоломеус ван дер Хельст. Впервые слышал и о художнике, и о договоре. Слово Мюнстер кажется знакомым. А картина – полный восторг: групповой портрет из 25 персон (из них одна женщина) в натуральную величину, в шикарно написанных костюмах, шляпах с перьями, мушкетёрских сапогах. Один даже в плиссированном воротнике. Всё так ярко, празднично, сочно, в лучших традициях колористики XVII века. Мужики сидят с характерами, как живые на тебя смотрят.

Казалось, больше ничего и не надо смотреть – покажется мелким. Рядом висел размером чуть поменьше (2х4,3 м) групповой портрет работы Франса Хальса и незнакомого мне Питера Кодде.

Он уже такого праздника не доставил, хотя выполнен не менее мастерски. На нём и народу поменьше, и колорит помонохромнее.

Устроители выставки (умницы) сразу дали отвлечься от живописи: в следующих трёх залах дельфтский фарфор, оружие, кукольные домики. Всё XVII века. Прелесть что такое.

       У фарфоровой скрипки в Рейкмузее

А потом – снова живопись. И опять с восторгом глядим теперь на лучшие работы малых голландцев. Запомнились великолепные пейзажи Якоба ван Рейсдала, Аверкампа, натюрморты Клааса и Хедды. А вот Вермеер сильно разочаровал.

Три его работы, на которые все тут совершенно очевидно молятся, оказались до того крохотными, что их и картинами-то назвать нельзя. Знаменитая «Девушка, наливающая молоко» – всего 45см в высоту. Смешно.

А ведь как хорошо смотрится на 10-метровом баннере, украшающем фасад музея.

Такие же микроскопические размеры и у двух других знаменитых: «Домик в Дельфте» и «Женщина, читающая письмо».

                                            Домик в Делфте

По-моему, Вермеер – просто лентяй, хоть и гениальный. Я же видел подлинник его «Аллегории живописи», когда её привозили в Москву из Вены. Впечатление настоящего чуда. Размер – тот, что надо и никаких вопросов не вызывает.

Вот это размерчик

Потом видел его работу в Лувре. Подумал: эскизик. Потом ещё одну «девушку у окна» в Дрезденской. И даже там, когда мне после Парижа всё было абсолютно безразлично, я подумал, что слишком мала.

Ну не может мастер такого уровня не понимать, какого размера должна быть задуманная картина. Вывод – повторю, лентяй. Может, конечно, были какие-то мне не известные личные обстоятельства, как у несчастного Павла Федотова. Не знаю.

Кончим об этом и перейдём к самому большому для меня потрясению в Рейксмузеуме. Я имею в виду, конечно, «Ночной дозор». Вот уж где автор[3] не поленился! Витийствовать о живописном мастерстве не буду, оглашу только размер: 3,8 на 4,5м.

И опять мне повезло, что заранее был настроен скептически. Спасибо Александру Бенуа, который раскритиковал картину в своих воспоминаниях.

Еле оторвались от «дозора». Перед уходом накупили сувениров в музейной лавке. Переполненные впечатлениями, вернулись в гостиницу пешком по ставшим уже родными каналам.

День на этом отнюдь не закончился. После ужина и отдыха снова вышли в город. Направились к ж/д вокзалу узнать расписание.

В предыдущие две загранпоездки мне так понравилось путешествовать на электричках, открывая новые иностранные города, что ещё в Троицке я планировал сделать это в третий раз. Свояк Аркаша очень рекомендовал старинный Утрехт.

К сожалению, Утрехт не устроил нас из-за времени, необходимого на дорогу туда и обратно.

Совсем не так всё близко в маленькой Европе, как нам кажется, когда сидим в России и глядим на карту СССР.

Решили, что завтра с утра поедем в Хаарлем. Он в десяти минутах езды и тоже старинный город, да ещё с музеем Франса Хальса.

Стемнело. Я уговорил Люсю прогуляться по ночным Красным фонарям.

Цитата из путеводителя:

Весь этот квартал расчерчен сетью узких улочек, где на каждом углу встречаются секс-шопы с яркими витринами и сомнительные клубы, наркоманы, дилеры, торгующие наркотиками, и воры-карманники. Ночью на небольших аллеях царит зловещая атмосфера. В такое время только самые отчаянные рискнут уйти с основных улиц. Но днём шумные толпы гостей создают хорошее настроение, а среди окружающего порока встречаются интересные кафе, бары, рестораны и прекрасные дома.

Интересно, что в моей памяти ничто не соответствует вышеперечисленному. Во-первых, когда мы шли по кварталу вчера днём, никаких «шумных толп» не было и в помине. Они появились как раз ночью и создали неплохое настроение, во всяком случае, далеко не «зловещее». И эти толпы были везде, так что непонятно, о каких «основных улицах» идёт речь в путеводителе.

Не помню я и секс-шопов, сомнительных клубов, интересных кафе и пр. Кроме того, никто не предлагал нам купить наркотики и никто ничего из кармана не своровал.

Ещё цитата:

Слегка прикрытые одеждой путаны купаются в лучах красного неонового света и призывно завлекают посетителей из витрин.

Это – да. Я, собственно, только это и помню. Ещё помню, что неоновый свет был не только красный.

Витринные окна чуть приподняты над тротуаром. Иногда девушки были в двух окнах подряд, иногда в трёх, но чаще так: окно с девушкой, дверь, потом снова окно – дверь (или дверь – окно) и т.д.

Перед отъездом из России мне говорили, что проститутки в Амстердаме очень страшные, некрасивые. Ничего подобного. Мне понравились практически все.

В популярном у нас тридцать лет назад романе австрийского писателя Музиля «Человек без свойств» есть рассуждение о двух режимах сознания. Первый действует, когда человек в нормальном состоянии: работает, ест, гуляет. Когда же он занимается сексом, режим сознания мгновенно, щелчком переключается на второй.

Я утверждаю, что ходил по Красным фонарям в третьем режиме, неизвестном Музилю. Никакого щелчка не было. Я определённо вышел из первого режима, но, чем хочешь готов поклясться, во второй не входил. Ни-ни-ни!

Отлично помню момент, когда, по всей вероятности, покинул нормальное состояние. Это произошло буквально сразу, как только мы завернули за тот угол, возле которого произошла вчерашняя сценка.

Та самая девушка «дю комильфо» во всём блеске ослепительной наготы стояла в витрине. Теперь, находясь в темноте, я решился поднять глаза и взглянуть на её лицо…

Боже мой, оно показалось таким милым, родным, естественным и умным! Ну, просто красавица-студентка-отличница московского технического вуза.

И что же? Встретив мой взгляд, она стала активно приглашать к себе нас обоих, размахивая руками, многозначительно показывая два пальца и весело кивая головой.

Ух-ты! У меня перехватило дыхание. Люсенька, засмеявшись, взяла меня под руку, и мы углубились в квартал. Глаза мои разбежались во все стороны, и я забыл свою первую К-Ф[4] любовь.

Волшебный мир! Публика в основном слонялась туда-сюда, вроде нас с Люсей, ни на что не претендуя. Возле немногих окон толпились мужчины и о чем-то (и правда, интересно, о чём?) договаривались. Иногда мужчина заходил в дверь, а девушка задёргивала штору витрины. К сожалению, я не засекал время, в течение которого окно было закрыто: мы всё время были в движении.

Находясь в пограничном режиме сознания, я захотел сфотографировать то, что видел. Никаких запрещающих знаков и надписей, вроде, не было, но что-то подсказывало: снимать нельзя.

Я воспользовался встроенной камерой мобильного телефона. Сделав вид, что звоню, подобрался к той витрине, возле которой велись переговоры, и щёлкнул кнопкой. Обошлось, но снимок оказался слишком мелким и смазанным:

Немного осмелев, я попробовал повторить манёвр у окна особо понравившейся мне девушки – жгучей брюнетки с прекрасными, большими, снова, заметь, умными глазами и аппетитной фигурой. Увы, возле её витрины никого не было, а я действовал слишком топорно. Прекрасная брюнетка вмиг распознала мои намерения, её зазывная улыбка в мгновение ока сменилась злобной гримасой (не потеряв при этом очарования); она указала пальцем на телефон-фотокамеру, что-то крикнула в мой адрес и возмущённо задёрнула шторы.

Сердце на секунду остановилось, а потом страшно застучало в висках. Втянув голову в плечи, я продолжил движение вперёд, пока не упёрся в тупик. Значит, придётся ещё раз пройти мимо оскорблённой девушки.

Немного переждав, мы быстро по дальней от витрины стороне узкого переулка пошли назад. Когда проходили роковое окно, я краем глаза заметил резкое движение брюнетки, а когда мы уже сворачивали на другую улицу, услышал удар кулака о стекло…

Вот так с тех пор и живу, прóклятый амстердамской проституткой[5]. А ведь снимок я так и не сделал.

На этом второй поход в красные фонари закончился. Домой вернулись в 23 часа.

Неожиданно позвонила из Москвы Танюша. У бедного ребёнка радикулит. Люся дала несколько советов и немного успокоила.

Заснули в начале первого.