Воскресенье 24 июля. Первый день в Амстердаме

Около 11 часов утра самолёт Аэробус А-215 компании «Аэрофлот. Российские авиалинии» оторвался от взлётной полосы Шереметьево-2 и в 14.10 (12.10 по среднеевропейскому времени) приземлился в аэропорту «Схипхол» города Амстердам. Между взлётом и посадкой был обед.

Взлёту предшествовало несколько событий.

Поиски подходящего тура. Я пользовался интернетом. Оказалось, что групповых в только Бельгию не существует. Купили «Амстердам – Брюссель» на 7 дней по 715 евро. Фирма «Глобал-Контакт», офис недалеко от Смоленской площади.

Снова взяли на работе липовые справки о зарплате. Ещё потребовались чеки на покупку валюты из расчёта сколько-то евро в день. Документы готовила фирма, а в посольство Нидерландов нужно было идти самостоятельно. Представитель фирмы занял нам очередь, дал документы и несколько советов: как держаться, как отвечать на вопросы и т.д.

Ничего страшного не произошло, хотя волнения были. Тётенька по ту сторону визового стекла удивилась тому, как была написана моя фамилия в паспорте: Lihter: «Обычно эта фамилия пишется Likhter».

Я жутко разволновался. Заламывая руки, стал спрашивать, что же теперь делать. Она ответила просто: «Ничего, это здорово». Тут я возликовал, и меня понесло: начал рассказывать ей про папу, который тоже был Likhter, потому что часто ездил за границу ещё при советской власти, так как был замечательный учёный… Люся еле оттащила.

Перед вылетом мы ещё раз облажались – стали заполнять таможенные декларации. Переписали два раза, а когда пошли на контроль, девушка в униформе с едкой иронией в голосе сказала: «О! У вас есть что декларировать!?»… И бумажки полетели в корзину для мусора. Вот как убежал от нас прогресс.

Самолётом мы летали последний раз 18 лет назад, в 1986-м: из Котласа в Великий Устюг (Люся – впервые). На кукурузнике Ан-2. Билеты стоили нам с Люсей по 2 рубля, а Танюше – рубль. За эти пять рублей мы получили полчаса ни с чем не сравнимого удовольствия, потому что самолёт летел низко[1].

Вспомнил просто так – заполнение деклараций тут не при чём.

Но самым замечательным из происшедшего до отъезда в Голландию было приобретение путеводителей серии «Дорлинг-Киндерсли».

Когда я увидел эти чудесные книжки на полке новоарбатского Дома Книги и раскрыл одну, то мне отнюдь не показалась слишком большой её цена – почти на порядок выше, чем других путеводителей.

Изобразительный ряд – вот, что завораживает. Превосходные планы районов с прорисовкой каждого дома и пунктирами маршрутов, панорамы амстердамских набережных и улиц тоже с каждым нарисованным домом, разноцветные аксонометрические, очень ясные схемы каждого этажа главных музеев, цветные аксонометрические же проекции наиболее значительных зданий с разрезами. Качество печати – выше всяких похвал.

Единственный недостаток – очень тяжёлая прекрасная мелованная бумага. Поэтому я пошёл на вандальный акт: тонкую и сравнительно лёгкую книжку «Брюссель. Антверпен, Гент, Брюгге» оставил в покое, а тяжёлую «Голландию» разъял на Амстердам и всё остальное[2].

Считаю необходимым отметить ещё одно событие: подготовку наших мобильников к переезду в Европу. Я специально звонил в МТС и в Билайн, чтобы проконсультироваться. В МТС сказали, что ничего делать не надо, а в Билайн, что роуминг заработает, если на счёте будет не меньше 50$. Из сказанного ясно, что к моменту отъезда в нашей семье было не меньше двух мобильных телефонов.

Как мы обходились без них раньше – просто непостижимо.

Итак, в 12 с копейками по среднеевропейскому мы вошли в «Схипхол». Никаких проблем на паспортном контроле. Фирма «Adex» (Голландский партнёр Глобал-контакта) встретила группу честь по чести, усадила в автобус и привезла в город.

Наша гостиница «Терминус» (***) оказалась в самом центре, возле площади Дам, на которую выходит Королевский дворец.

Попасть в номер было не так-то просто. Сначала на лифте на пятый этаж, долго по коридору: несколько поворотов вправо-влево, потом по лестнице наверх, снова по коридору, по лестнице вниз, ещё чуть-чуть по коридору и ещё чуть-чуть вверх и чуть-чуть вниз.

Коридоры и лестницы, заметь, очень узкие. Вот что такое – старый голландский дом, а их в центре – да практически все такие. Поэтому из каждого чердака высовывается консоль с блоком, чтобы поднимать крупногабаритные вещи и загружать их в квартиры через окна.

Я забегаю вперёд: когда мы явились в отель, было только полпервого, и наш номер ещё не подготовили. Что ж, чемоданы – в кладовку, такую же узкую, как всё в этом городе, и вперёд – на первую прогулку.

Помнишь, когда я писал про Париж, то удивлялся тому, что мне гораздо труднее вспомнить путешествие 2001-го года, чем 1996-го. Так вот, оказывается, год 2005-й запомнился ещё хуже 2001-го. Ну, разве это не противоестественно!?

Откуда-то я знал, что великолепный Стеделейк Музеум (музей современного искусства) закрыт на ремонт, но часть работ перенесено в новое здание, недалеко от нашей гостиницы. И решил, пока готовят номер, первым делом сходить туда, чтобы увидеть картины Пита Мондреана – одного из моих фаворитов.

В отеле на ресепшн взяли схемку Амстердама (в путеводителе карта города, конечно, есть, но на нескольких страницах, а мне так не нравится) и отправились в путь.

Вышли из гостиницы, повернули направо, по узкой улице дошли до открытого пространства. Оказывается, в Амстердаме есть и кое-что широкое. Вроде системы прудов, соединённых мостами. На одной стороне – плотная городская застройка из домов XIX-XX века. На противоположном берегу, на заднем плане – железная дорога с вагонами, локомотивами, опорами и пр., на переднем – четыре ориентира: современное 10-этажное здание из стекла и бетона (туда мы направлялись), ресторан «Sea Palace» в виде плавучей трёхъярусной китайской пагоды, чуть подальше – Немо (фантастическое сооружение, напоминающее нависающий над водой корпус гигантского корабля) и старинный трёхмачтовый парусник.

В десятиэтажке нам сказали, что Мондреана в экспозиции нет. Решили вообще не заходить, а купить в музейной лавке недорогой квадратный альбомчик этого художника издательства «TASCHEN» на голландском языке.

Дальше на нашем пути возвышался Немо – образовательный, научный и технологический центр. Туда, судя по путеводителю, заходить нужно не на часок, а на целый день. Мы не были к этому готовы, поэтому вошли на минутку, чтобы только перекусить.

Затем посетили Музей мореплавания Нидерландов.

Люся возле музея мореплавания. Снято камерой мобильного телефона начала XXI века.. И такого качества снимков будет в этой категории немало.

Я, подобно лучшему другу Винни-Пуха Пятачку, давно мечтал убежать из дому и стать моряком.

Не смотря на это, очень мало чего запомнил из экспозиции внутри здания. Перед уходом купили хорошо иллюстрированную карту Амстердама.

Я держу в руках ту самую карту

В памяти остался вышеупомянутый старинный парусник, пришвартованный неподалёку и входящий в состав музея. Мы поднялись на борт и некоторое время наблюдали за костюмированным представлением в кормовой части главной палубы.

Обратно возвращались по хорошей карте. Я выбрал путь через легендарный Квартал красных фонарей, к которому почти прилегало здание нашего дешёвого отеля.

Время было, наверное, около 4-х часов. По-московски, значит, около шести. Если учесть, что сегодня мы проснулись на Родине в 7 утра, потом ехали в Шереметьево, волновались на границе, перелетали на самолёте через всю Европу и так далее, не смыкая глаз, то неудивительно, что в краснофонарный квартал пришли, мягко говоря, не в лучшей форме.

Я миновал вертеп в полузабытьи и ничего не запомнил, кроме сценки перед самым выходом на свободу. Она до сих пор жива в моей памяти.

Вот мы приближаемся к последнему повороту, за которым уже видна наша улица Beuersstraat. Возле угла на каких-то ящиках сидят и курят ничем не примечательные мужчина и женщина.

И вдруг, представь себе, открывается ближайшая от угла занавешенная тканью дверь, оттуда выскакивает с сигаретой в руках девушка в совсем мини-бикини, в босоножках на высоком каблучке, подходит к курильщикам (марихуаны?) и просит огоньку.

Вероятно, я застыл, как вкопанный, потому что помню, как она нагнулась, как прикурила от сигареты той, что сидела на ящике, как потом присела на корточки, как они что-то обсудили, наконец, как она, не переставая говорить и не обращая на меня никакого внимания, встала и скрылась за стеклянной дверью.

Итак, середина дня, большой густонаселённый город, не очень жарко, и это так естественно держащееся белоснежное чудо в купальнике с крашеными ноготками, просвечивающими сквозь плетёнки.

Я забыл об усталости совершенно. Я был оглушён. Но ненадолго. Светлокожую, прелестно сложенную проститутку[3] вытеснили из головы хлопоты по размещению в номере, обед (благословенная лапша Ролтон плюс сырокопчёная колбаса) и отдых.

А вечером пошли гулять по каналам в совсем другую сторону.

Наконец-то мы увидели изумительные городские пейзажи, известные по картинам Остроумовой-Лебедевой, этюдам Серова и фильмам о Джеймсе Бонде: каналы, мосты, баржи и отражающиеся в воде узкие, многоэтажные, дивнофронтонные голландские дома XVII-XVIIIв. Наяву всё это произвело мощное впечатление, и моё сердце не устояло перед обаянием прославленной столицы северной Европы.

Мы незаметно проделали довольно длинный путь. Дошли до Рейксмузеума. На фасаде висели три огромных баннера с фрагментами знаменитых картин Рембрандта, Вермеера и, кажется, Хальса. Ещё там было написано, что музей на ремонте, но лучшие экспонаты всё-таки можно увидеть в одном из его флигелей. Завтра обязательно туда сходим.

Обратно вернулись тоже по каналам, только другим путём. На одной из набережных, может быть, Принсенграхт, я почувствовал зловонный запах застоявшейся мочи. Пахло во много раз сильнее, чем в нашем парижском номере четыре года назад.

Это были чугунные уличные сортиры XIX века. Они имеют форму забора по окружности диаметром метра два. От высоты колена до шеи к забору приварен металлический лист, так что голова человека видна, а орудие мочеиспускания скрыто от глаз. Всё покрыто чёрной краской.

 Нужно ли говорить, что они предназначены исключительно для мужчин и продолжают функционировать.

Недавно (году в 2012-13-м) мой старый знакомый Ю. Роднов после поездки в Амстердам опроверг, что только для мужчин. Он утверждает, что существуют специальные трубочки-шланги с присосками для женщин, чтоб пИсать стоя.

Я не поверил.

Квартал терпимости, каналы, полуоткрытые вонючие туалеты, я уж не говорю о первом за много лет авиаперелёте – слишком много потрясений для одного дня.

Заснули как убитые.