Послесловие

Хочу сделать пару поправок к написанному. После того, как я, вооружившись лупой, тщательно изучил выцветшие чеки, оказалось, что сыр камамбер мы купили в единственном экземпляре и не съели в отеле, запивая сидром, а привезли домой.

Хотели подарить, но, прочитав дату изготовления и срок годности, сожрали сами.

Кроме того должен признаться (хотя после вышесказанного это не имеет никакого значения), что и сидр мы приобрели не в один день с камамбером.

Итак, я вернулся из Парижа весь переполненный им, влюблённый до размягчения мозга и жаждал поделиться своими чувствами с людьми, которые были в Париже, а значит, не могли не полюбить его, как я.

Думал, что мы сольёмся с ними в экстазе этой любви. Но – не «склалось».

Друг детства Мишка Могилевский (он занимается космической физикой и ездит в Париж по делу чаще, чем я в Москву) не проявил восторженного энтузиазма при встрече.

С Татьяной Лещинской, нашей доброй старой знакомой (старшим научным сотрудником ИЗМИРАН) тоже почему-то не вышло, хотя она, как и я, без ума от Парижа и очень хотела поделиться воспоминаниями о нём. Однако после первых двух-трёх сказанных взахлёб фраз разговор затих и перешёл на совсем другие темы.

Так я и носил в глубине памяти священный сосуд любви к городу, справедливо названному Хемингуэем «праздник, который всегда с тобой», пока не вылил этот сосуд на тебя, читатель. Засим умолкаю.